– Благодарю вас, мистер Холленд! – Боуэн–Лодж повернулся к заседателям, и они принялись что–то обсуждать. Места для прессы уже опустели.

– Вот так! – шепнул Хэл.. — Сейчас он закроет заседание суда. А ты знал, что она не затонула? – И когда я кивнул, он сказал: – Ну и ну, приятель! Ты, наверное, сошел с ума!

Боуэн–Лодж отошел от заседателей и постучал молотком, чтобы установить в зале тишину:

– Мистер Холленд, в связи с тем, что судно не затонуло, возникли некоторые вопросы. Вызовите, пожалуйста, последнего свидетеля!

Холленд позвал:

– Гидеон Патч!

В зале было тихо.

– Гидеон Патч! – Когда тот не явился и на этот призыв, Холленд обратился к приставу, стоящему в дверях, и попросил: – Позовите Гидеона Патча.

Имя эхом прокатилось по пустому коридору, но по–прежнему никто не появился. Зрители на галерее вытянули шеи, в зале поднялся шум.

Через несколько минут в зале опять установилась такая тишина, что было слышно тиканье больших часов.

Посоветовавшись с заседателями, Боуэн–Лодж объявил часовой перерыв:

– Заседание продолжится в двенадцать часов, господа!

Все поднялись и сразу же заговорили. Хиггинс, Юлз и Барроуз тесной группкой собрались возле мест присяжных. Вдруг Хиггинс оторвался от них и тяжелой походкой пошел к двери. Поймав на секунду его взгляд, я прочел в его тусклых глазах испуг.

Казалось, ожидание длилось вечность. Никаких новостей! Удалось узнать, что на квартиру Патча отправлен рассыльный.

– Да, сейчас ему мало не будет! – прокомментировал Хэл. – Ордер и полиция – вот что его ждет!

Нам нечего было сказать друг другу. Он полностью уверовал в виновность Патча. Судя по разговорам вокруг, большинство придерживалось того же мнения.

– Он – убийца, вот что я скажу… Это точно, старик… Его выдавали глаза… А Деллимар и этот бедняга Таггарт?.. Конечно, его рук дело!.. Сбежишь тут, когда утопил половину команды… – доносились до меня обрывки комментариев.

А я все это время старался сопоставить злодея, за которого все его принимали, с человеком, которого я видел на «Мэри Дир».

Постепенно зал начал заполняться. Из уст в уста пополз слух: Патча не видели со вчерашнего вечера.

Заняли свои места Боуэн–Лодж и заседатели. В полной тишине поднялся Холленд и объявил, что, к сожалению, главный свидетель отсутствует.

– Вы обратились в полицию? – поинтересовался председатель.

– Да. Объявлен розыск. Боуэн–Лодж повертел бумаги.

– Вы не желаете заново допросить кого–нибудь из прочих свидетелей? – спросил Холленд.

Боуэн–Лодж был в явном замешательстве. Он оглядел свидетелей, и мне в какой–то момент показалось, что его пристальный взгляд обращен ко мне. Наконец он наклонился к заседателям и о чем–то с ними посовещался. Я чувствовал, как рубашка у меня прилипает к телу. Что я скажу, если сейчас он вызовет меня? Как объясню, почему не сообщил, что «Мэри Дир» выброшена на Минкис?

Минуты ожидания показались мне вечностью. Наконец раздался голос Боуэн–Лоджа:

– Не думаю, мистер Холленд, что сейчас есть смысл снова вызывать свидетелей! Мы с заседателями пришли к соглашению, что, поскольку местоположение «Мэри Дир» установлено, продолжать расследование в отсутствие главного свидетеля нецелесообразно. Я закрываю заседание суда на время осмотра судна. Все свидетели свободны. Вас известят в установленном порядке, если потребуются ваши показания.

Все кончилось. Председатель с заседателями покинули свои места, и зал опустел. Когда я направлялся к выходу, Хиггинс вышел вперед и преградил мне дорогу.

– Где Он? Куда он запропастился? – грубо спросил он.

Я уставился на Хиггинса, недоумевая, почему он так волнуется по поводу исчезновения Патча. Ему бы следовало радоваться.

– А вас–то почему это тревожит? – спросил я. Маленькие, как бусинки, глазки испытующе смотрели мне в лицо.

– А, так ты знаешь? Я же говорил, что знаешь!

– Если уж на то пошло, то я не знаю, – отрезал я. – Не знаю, к великому сожалению!

– К черту! – Вся его злоба вырвалась наружу. – Думаешь, я не понял, что вы замышляете с этой вашей яхтой, стоящей в Лулсворте? Говорю тебе: если ты затеял грязную игру, берегись! Так–то!

Он сощурил свои свинячьи глазки, резко развернулся и ушел.

Когда мы с Хэлом двинулись к выходу, он спросил меня:

– Надеюсь, ты не будешь столь глуп и не поможешь ему улизнуть за границу?

Он смотрел на меня серьезно, с тревогой в глазах. – Нет, думаю, ему и в голову не приходило, что это путь к спасению.

Хэл неуверенно кивнул. Он бы еще продолжал увещевать меня, но на улице к нему подошел человек в бушлате с маленькой острой бородкой и седеющими волосами. Высоким, скрипучим голосом он сказал Хэлу:

– О, она не по вашему вкусу, полковник, определенно не по вашему.

Потом они. начали говорить о какой–то моторной лодке… Звонили часа полтора назад. Зафрахтовали ее с месяц назад… Да, старая «Гризельда». Вы помните: киль весь прогнил и чертовски качает! Человек пронзительно засмеялся и ушел, а Хэл приблизился ко мне. По–видимому, это был лодочный брокер из Бошема, потому что Хэл бросил:

– Тут, пожалуй, особо не разживешься! – Он задумался и добавил: – Интересно, не компания ли Деллимара взяла лодку напрокат, чтобы отправиться и самим посмотреть, что там открыли эти французские спасатели. Я бы не удивился!

Мы направились к машине, а он все продолжал уговаривать меня, пока не поздно, оставить это дело. Но я думал только о Хиггинсе. Почему он так напуган исчезновением Патча?

– Джон! Ты меня не слушаешь!

– Нет. Прости.

– Ну, это неудивительно. Добрых советов никто не слушает!

У машины мы остановились.

– Если дело дойдет до уголовного суда, смотри, расскажи все, как было на самом деле. Нельзя, чтобы из тебя вытягивали информацию на перекрестном допросе. С тобой будут играть, как кошки с мышью, и ты можешь серьезно влипнуть.

– Ладно! – сказал я.

Мы поехали в полицейский участок узнать, нет ли новостей о Патче. Сержант за стойкой сказал, что его видели в нескольких пабах в районе доков, что часть ночи он провел в ночном баре на Портсмутской дороге, а в четыре часа утра сел на грузовик, возвращавшийся в Саутгем–птон. Сейчас ищут водителя этого грузовика.

Мы еще поболтались там немного, но новостей не было.

– По–моему, – мрачно сказал сержант, – их и–не будет, пока не найдут тело. Бывшие в баре рассказывают: он был в отчаянии и выглядел как живой мертвец.

Хэл отвез меня на вокзал. В ожидании поезда я купил вечернюю газету и поймал себя на том, что смотрю прогноз погоды. Ветер умеренный, северо–западный. Листая газету, я думал о Хиггинсе, компании Деллимара и о Минкис, которая находится всего в одном дне пути от Лулсворта.